Джонни Хард и Джул Гилмор
и 
Канцелярская папка лепилась к облику Джула так же ладно и гармонично, как муха к мороженому. Гармония смущала даже таксиста, который всю дорогу норовил завернуть бошку на пассажира - в ущерб чертовски интересному уличному движению.
- Здесь высади, - в конце концов устал от этих гляделок Гилмор.
До нужного навороченного особняка оставались половина улицы и поворот. Разумеется, если Джул верно запомнил дорогу. Точного адреса он всё равно не знал.
И, если честно, не хотел палиться ни перед Клемми, ни перед тем, кто может Клемми рассказать, что ехал в такси. "Хотя не думает же он, что по этому городу можно передвигаться на роликовых коньках или, блин, собаках..."
Шапочно знакомое крыльцо вроде было то самое, нынче Джул поднимался по ступенькам в нормальном темпе, а не вдогонку за летящим во весь аллюр вампиром, поэтому поразглядывал и кромки ступенек, и вид с крыльца, и дверную ручку - прежде, чем взяться за неё. Наверное, любому неловко соваться в чужой дом, набитый существами, которые тобой... питаются.
"Тц! Клемми бы меня на прожор не отправил... Наверное". В любом случае, отступать было поздно. Гилмор гладил холодную ручку, как ящерицу, и всё не решался сделать с ней что-то ещё. Так сохранялась вероятность, что дом заперт. Что никого там нет. Что всё приснилось, а это библиотека, и они уже отработали. Пока Джул не трогал звонок - он как будто не настаивал, что ему правда надо в этот дом. Так, мимо проходил. С дверью в гляделки поиграть. Он даже отвернулся, протягивая руку к той самой пипке звонка, и искал её ощупью. И обрадовался, нажав и не услышав через дверь трели сигнала. "Ффух, сломан!"
Вообще-то, звонок сломан не был. Просто дверь была толстая, звукоизоляция хорошая... вот снаружи и не слышно. Зато изнутри - услышали все, кому надо.
Нет, сам Джонни подниматься и выходить не стал - отправил гуля. Морда молодого джентльмена, сиротливо мыкавшегося на крыльце, была знакома со вчерашней ночи, и джентльмен не был такой важной птицей, чтоб Хранитель лично выбегал ему навстречу при каждом визите с хлебом, солью и красной ковровой дорожкой. Ну, разве что с солью. Крупной. В дробовике. А так - неее. Хотя, конечно, вежливость доброго сэра и его нежелание нагло вламываться на чужую территорию, открывая незапертую дверь с пинка, было оценено должным образом.
Гуль распахнул дверь перед Гилмором, поприветствовав сдержанным кивком. Ни лишних почестей, ни ненужного панибратства.
- Добрый вечер. Что Вас сюда привело?
- Добрый. - Джул аж растерялся, когда дверь стала открываться, поскольку приближающихся шагов с той стороны тоже не слышал - но опомнился быстро и расторопно скроил мину, симметричную выражению лица открывшего... человека? "Чёрт их знает..." Во всяком случае, того физически ощутимого обалдения, что при виде Клемента или тех двоих лордов, из-за которых прошлой ночью чуть не перевернул тут диван, Гилмор не почувствовал. - Поручение. - Кстати ввернулось на память имя одного из пресловутых лордов, и Джул выложил его, как карту, - Лорд Хардештадт пожелал, чтоб мой хозяин передал ему это, - Гилмор покосился на папку, зажатую подмышкой. Он надеялся, что такая формулиовка "поручения" освободит его от предложения отдать всё вот этому типу и уйти. Ничего личного, Джул просто его впервые видел и совсем не знал.
- Лорд Хардештадт на данный момент отсутствует, - вежливо проинформировал гуль. - Я могу проводить Вас к сэру Хранителю Элизиума. Полагаю, он сумеет найти приемлемое решение Вашего вопроса.
"Можешь - провожай, чо за полонез на пороге развёл..." С каждой фразой Джул убеждался, что это не вампир. И не человек. Какой-то киборг для внутренних нужд этого прибежища чистоплюев.
- Благодарю, чрезвычайно обяжете, - кивнул он - без наезда, в меру вежливости, логичной для парня в кожаной куртке и митенках. Соревноваться с киборгом в куртуазных манерах не стоило и пытаться - не выиграешь.
Гуль проводил Джула в уже знакомый зал, после чего, оставшись на пороге и пропуская Гилмора вперёд, широким жестом указал направление. Отправившись туда, куда указано, можно было отнюдь не попасть туда, куда часто посылают чересчур назойливых собеседников, а всего лишь наткнуться на Джонни, с книгой восседающего в кресле:
- Прошу Вас.
"Неужели мне полагается быть... вроде этого?" - думал Джул по дороге. Едва ли, конечно, Клемент видел в Гилморе, что сперва, что позже, благодатный материал для подобной обработки. Грешным делом подумалось, что вот сейчас придётся говорить с чудищем ещё более вежливым и воспитанным, чем провожатый...
Но привели Гилмора к Джонни!
"А... Значит, он называется "сэр Хранитель Азилюма"... Тьху, Элизиума!" - у Джула аж от сердца отлегло.
- Благодарю, - он коротко раскланялся с киборгом и куда более уверенной походкой двинулся мозолить глаза "Хранителю".
- Сэр, я снова без акваланга, но ненадолго. - Джул хранил ровную мину, словно и не растерян вовсе, и не застряло у него в гортани слово "здравствуйте", потому что пожелать вампиру здоровья - это какой-то экзотический цинизм.
- Без акваланга? - Джонни отложил книгу и сурово нахмурился. - И почему это, позвольте спросить? Что за дерзость - в Элизиум, и без акваланга? Как Вы могли! Это просто неприлично, юноша! Но из уважения к тому времени, которое Вы потратили, и тем опасностям, которые Вы преодолели по пути сюда, я готов закрыть глаза на столь вопиющее нарушение традиций и выслушать, за каким подвигом Вы сюда явились.
- Глубоко сокрушён тем, что нарушил традицию, которая старше меня и аквалангов вместе взятых, - глубоко сокрушился Джул. - Но я привёз целлюлозу. - Он вытащил папку из подмышки. - Уайтхед велел оставить это для лорда Хардештадта, он будет ждать эту подшивку.
И даром, что по морде Джула - "велеть" ему что-то могли только копы в превосходящем числе. Гилмору было невдомёк, насколько надо стелиться перед Клемми в отсутствие самого Клемми, но при других вампирах. Вроде бы, Клемент был статусно ниже Джонни, и тогда, обзови Джул Клемента "хозяином", - Джонни что же, господом обозвать?
Джонни протянул руку, забрал папку и умостил её на широком подлокотнике кресла.
- Можешь передать Уайтхэду, что бумаги отдал мне. Расписку в получении писать не буду, мне религия не позволяет предоставлять какие бы то ни было документы тем, кто приходит в Элизиум без акваланга. Но я разрешу тебе сфотографировать меня вместе с этой папкой, дабы ты мог убедить Клемента в своей курьерской добросовестности. Если что - дозволяю тебе рассказывать, что коварством и обманом выманил у тебя пачку такой качественной целлюлозы в обмен на твою жизнь, которую должен был отнять за отсутствие акваланга. Это всё, или что-нибудь ещё?
"Ты при жизни был такой же весёлый?" - чуть не ляпнул Джул. Манера общения Джонни расслабляла и сбивала с толку - если вслушиваться и вдумываться, то запросто забудешь и кто ты, и чо тебе надо было. Хранитель - или как его? - ухитрился перескочить на "ты", а Джул вообще не заметил, когда.
- Я и без дозволения неплохо вру, - Гилмор медленно моргнул. - Но не Уайтхеду же лапшу вешать. Даже если это кажется забавным... Есть кое-что, да. Насчёт Уайтхеда. - Джул уставился хмуро и внимательно. - Установить, кто создал каитиффа - невозможно или просто не принято?
- Зависит от причин, по которым он считается Каитиффом, - Хард непринуждённо пожал плечами. - Сиротой можно быть потому, что ты плод запретной страсти, или потому, что родители от тебя отказались, или потому, что ты сам отказался от родителей. Иногда считаться бедным сиротинушкой просто безопаснее, чем раскрывать своё истинное происхождение. В каждом случае ответ на вопрос "Невозможно или не принято?" будет разным, и вполне может не ограничиться указанными двумя вариантами.
- То есть... - Гилмор заломил бровь, не поверил, - кто-то специально принимает приниженный статус беспородного, чтобы не ссориться с папой?
"Между прочим, ты так и сделал", - напомнил Гилмору глас здравого смысла.
- Тогда нельзя поймать каитиффа на родстве, если он этого не хочет? - Джул не дал себя запутать какому-то здравому смыслу. - Добавим конкретики: Уайтхед. Неужели даже предположить нельзя, кому он обязан нынешней диетой?
- Ты считаешь, кроме как с папой, приличному вампиру и поссориться-то в целом свете не с кем? Тогда я тебя страшно разочарую: любой из сородичей имеет полное право поссориться с любым другим сородичем, на собственный вкус и выбор. Причины, сопутствующие обстоятельства и последствия, разумеется, варьируются - однако на сам факт неразумной вседозволенности в даннов вопросе сие не влияет, - Хранитель печально развёл руками. - А почему вдруг тебе стало так важно поймать Уайтхеда на родстве? Мечтаешь подкинуть ему сценарий для индийского фильма?
- Сценариев я ему и так подкину, в количестве. - Джул смутился, но постарался этого не показать. - Каждый мой выход из дому - сценарий. Если бы он рвался что-то поменять, то разыскал бы родню сам. Не думаю, что он когда-нибудь воспользуется родословной, пусть и разберётся в ней... Но это не значит, что я ни разу не мечтал преподнести ему эту родословную на праздничном блюде. И не значит, что я не хочу знать о нём.
- Хочешь знать - спроси у него самого. Заодно уточни, рад ли он будет узнать, что ты копаешь о нём что-то у него за спиной, и нужна ли ему эта родословная, - тон Бруджи стал жёстким, глаза сузились. - В конце концов, если бы Клемент считал нужным - представился бы хоть тем же Тореадором, ему бы поверили. Не хочет - значит, на то есть причины, и выяснять их я бы советовал всё у того же Клемента. Не расскажет - значит, не твоё дело.
Джул выслушал, старательно не позволяя себе ухмыляться. Он всегда умывал зубы, когда на него начинали шипеть или орать, но сейчас это, наверное, пустило бы псу под хвост всё взаимопонимание.
- Вы меня слушали, сэр? - гладко и сухо уточнил он, когда Джонни договорил. - Сначала вы заявляете, что мне "важно поймать на родстве" моего хозяина, потом за это же мечете громы и молнии. Я не подтверждал вашего обвинения и не вижу оснований говорить со мной так, будто я роюсь в чьём-то белье. Считаете меня провинившимся - изложите причины.
- Я тебя слушал... сэр, - отозвался Джонни, и сейчас весёлого в нём ничего не было. - И слышал твои вопросы. Будешь раскрывать пасть шире положенного - сочту, что тебе пора внушить правила хорошего тона чем-нибудь тяжёлым по голове. И ещё не сделал этого исключительно потому, что не хочу обижать Клемента - зачем-то же ты ему сдался? А теперь - сию секунду вымелся на хрен к чёртовой матери, - в голосе Бруджи отчётливо слышалось рычание. - Посмеешь вякнуть ещё хоть слово, особенно в тоне своей последней реплики - и я решу, что с Клементом мы как-нибудь договоримся, куда девать твой изуродованный труп. Вон отсюда.
